Цианид

Впрочем, он и был им.

Примерно полгода назад, когда наш с Дереком конфетно-букетный период закончился, когда его отношение ко мне начало меняться, а ссоры стали неизменно заканчиваться сексуальной агрессией, я как-то собрала все свои вещи и вернулась в дом родителей, пока Дерек спал.

Родители встретили меня с такими лицами, будто это не я пришла, а налоговая проверка. Накинулись с расспросами. Я сказала, что Дерек совсем не такой, каким пытается казаться, что меня не устраивает его грубость и его неспособность контролировать свою злость. Что каждый раз, когда он проигрывает дело в суде, или получает штраф за превышение скорости или просто бесится от дурной погоды, – мне лучше не попадаться ему на глаза. Я не стала вдаваться в подробности, молча показала родителям синяки на руках.

– Он бьет тебя? – с недоверием спросила тогда мать.

До тех пор Дерек никогда не бил меня. Ни разу не ударил. Разве что зажимал в угол или хватал и удерживал на месте. Максимум мог толкнуть на кровать или на диван. Тогда мне казалось, что это даже насилием не назвать. Слово «насилие» иногда приходило мне в голову, когда я пыталась дать определение тому, что между нами происходит, но я всегда отвергала его. То, что с ним творилось, больше походило на внезапное помутнение, которое он не мог контролировать, и которое всегда возникало, когда он злился.