Гукюн

– Я не крала, мне оно не нужно, – подскакивает на ноги Юна, но в этот раз ее бьют в живот, заставляя согнуться надвое.

Гуук так и стоит посередине зала, обдумывая произошедшее. Все его люди в ожидании смотрят на альфу и ждут вердикт, от которого зависит не просто то, захочет ли ещё кто-то что-то красть во дворце, но и имидж правителя. Любого другого Гуук бы даже казнить приказал, но отрубить омеге руку, притом он сильно сомневается в том, что Юна украла ожерелье, он не прикажет. Нужно заменить наказание, но оно должно быть жестоким и запоминающимся, чтобы неповадно было. Гуук от ее выходок устал, и если бы не воровство, он бы ее лично в своих покоях наказал, притом так, что девушка бы ещё пару дней ни ходить, ни разговаривать бы не смогла.

– Пусть ее высекут.

– Господин? – уточняет удивлённый Бао.

– Сто ударов кнутом. Во дворе. Соберите всех, пусть видят.

Бао в шоке кланяется, думая, что лучше бы девушке отрубили руку. Она не выживет после хлыста и умрёт ещё в процессе или от потери крови, или от болевого шока.