Всматриваясь в пропасть

Алексей сел в свою машину и поехал к торговому центру. Вышел оттуда с большими набитыми пакетами. Через полчаса подъехал к старой кирпичной пятиэтажке на «Соколе», позвонил в дверь на втором этаже. За дверью несколько минут было совершенно тихо, а затем раздался отчаянный детский крик:

– Не открывай, ба! Ни за что не открывай!

– Успокойся, деточка, – произнес женский голос. – Это же Леша, он ведь сказал, что сегодня утром приедет.

Дверь открылась, Алексей вошел в маленькую прихожую и прикоснулся губам к щеке бледной, худой женщины с яркими голубыми беспокойными, даже трагическими глазами и абсолютно седыми волосами, стянутыми на затылке.

– Доброе утро, Валентина, – сказал он. – Надеюсь, вы еще не завтракали, у меня столько вкусного сегодня.

– Мы не завтракали! А я испугался, что это не ты. – Маленький мальчик с шапкой каштановых кудрей пролетел прихожую, едва касаясь ножками пола, и повис на шее Алексея. – Мы так ждали. Я люблю тебя.

Алексей прижал к себе хрупкое тельце, с жадностью, как после долгой разлуки, рассматривал красивое, выразительное личико. Он в очередной раз с изумлением обнаруживал в себе новый, ранее не изведанный сплав чувств – горячей нежности, страстной жалости и жгучего страха перед опасностями, которые могут грозить ребенку.