Фрактальный принц

– Дело не в этом, не только в этом, вы же понимаете… Я верю в то, что пытается сделать ваш отец. Мы не можем продолжать надеяться, что Соборность когда-нибудь оставит нас в покое и что сянь-ку разумнее других. Поэтому я собираюсь оказывать ему помощь вне зависимости от ваших чувств и желаний.

Таваддуд невольно сглатывает. Всё должно было быть иначе. В её груди сплетают кольца змеи вины и сожаления.

– Мне, наверное, пора уходить, – говорит Абу.

– Ш-ш-ш, – шепчет Таваддуд и целует его.

Холодный и твёрдый латунный глаз прижимается к её веку. У Абу сухие губы, а движения языка выдают неопытность. Таваддуд гладит его по щеке, щекочет шею. Он сидит неподвижно, словно статуя. Тогда она отстраняется, открывает сумку, достает бими и осторожно вплетает в волосы.

– Что ты делаешь? – спрашивает он.

– Всё не так, как обычно бывает, – со смехом отвечает она. – Если бы Кафур узнал об этом, он убил бы меня.

Таваддуд берётся за застёжку и распахивает одежду до самого живота, а потом кладёт руки Абу себе на грудь. Она шепчет Тайное Имя аль-Латифа[15] Милостивого, видит его мысленный образ, сосредотачивается на спиралях и витках, как её учили, и тотчас ощущает покалывание соединения в сети бими.