Царетворец. Волчий пастырь. Книга вторая

Эта женщина будто постоянно, вот уже много лет, живет в ожидании осуждающего окрика. Как будто ответственный за все заместитель большого начальника. Я такие взгляды при дворе видел очень часто, среди когорты незащищенных правом рождения чиновников: с одной стороны, они правят и Римом, и миром, повелевая судьбами миллионов, а с другой – зависят от одного слова или даже жеста Императора и индигетов Опоры Трона. Зависят от слова, жеста или даже случайного каприза, который легко может разрушить их судьбу.

Женщина эта, правда, чиновником двора точно не была. Но ее внутренняя зажатость, которая на несколько мгновений стала явной, очень на эту их особенность похожа. Похожа на слабость сильного. И также эта ее тайная слабость вполне совмещается с показательной уверенностью собственной власти: судя по одежде, украшениям и повадкам, дама очень и очень непроста. Одно меховое манто чего стоит – не столько ценой, сколько возможностью подобное носить. Мех в Варгрии – удел считанных единиц избранных. За соболиное или горностаевое манто или мантию, если надеть не по праву, можно быстро уехать на виселицу, на Востоке с этим строго.