Желание

– Вам двадцать два года?

– Да.

Со своим аккуратным пробором в волосах, голубыми глазами, свежим детским лицом он походил на опрятного старшеклассника, готового к выпускному балу.

– И вы специализировались на теологии?

– Да, – подтвердил он.

– А почему именно на теологии?

– Мой отец священник, – объяснил он. – Со временем я хочу тоже стать магистром богословия. Чтобы пойти по его стопам.

Услышав это, она поняла, что ничуть не удивилась.

– Тогда почему вы заинтересовались искусством, если намерены пойти в священники?

Он сложил кончики пальцев вместе, словно желая как можно осмотрительнее выбрать слова.

– Я всегда был убежден, что у искусства и веры много общего. И то, и другое дают людям возможность исследовать нюансы своих эмоций и находить ответы на вопросы, которые ставит перед ними искусство. Ваши работы и скульптуры Тринити всегда заставляли меня задуматься и, что еще важнее, пробуждали чувства таким образом, что это зачастую приводило к ощущению чуда. Совсем как вера.

Ответ был хорош, но Мэгги тем не менее подозревала, что Марк чего-то недоговаривает. Не давая воли этим подозрениям, она продолжала собеседование, задавала стандартные вопросы о том, где и как он работал раньше, о его познаниях в области фотографии и новейшей современной скульптуры и наконец откинулась на спинку кресла.