Шабаш ведьм: изучение истории, фольклора и современной практики

На протяжении всей книги я буду часто цитировать признания людей из Европы и ранних американских колоний, обвиненных в колдовстве. При этом я ни в коем случае не хочу сказать, что каждый из них действительно занимался магией. Сейчас нам известно, что большинство признаний вырывали под пытками, а в таких условиях человек готов признаться в чем угодно, лишь бы избежать боли и смерти. Некоторых осужденных лишали сна и помещали в другие неблагоприятные условия, разрушавшие ментальное и физическое здоровье. Следователи часто использовали наводящие вопросы и другие техники манипуляции, чтобы направлять допрос в нужное им русло. Наконец, признания очень редко записывались слово в слово, а в последующих переводах даже могли быть искажены, иногда намеренно.

Пусть осужденные, скорее всего, были невинными жертвами, многие из деталей признаний отражали представления того времени о колдовской практике. Историк Эмма Уилби отмечает: «Стоит предположить, что обвиняемые в описаниях празднования безвредных акеларре [шабашей] вдохновлялись в первую очередь сплетнями и пропагандой, распространенными в их регионе как до, так и во время охоты на ведьм»[2]. Потому признания можно изучать как источник сведений о народных верованиях, в данном случае касающихся именно ведьминских шабашей. Современным практикам изучение протоколов суда позволяет лучше понять, каким образом свидетельства обвиняемых невольно повлияли на развитие нынешнего ведовства. Кроме того, подобные исследования обеспечивают нас богатыми сведениями, которые помогут расширить и вдохновить нашу ведовскую практику.