Ментакль

– Кажись, он? – оживился Николай Николаевич. – Точно, он. Рыжий, волосья длинные!

Трое последних бойцов вынесли из «дворца» безжизненное тело в белой длинной рубахе. Никто из них в него не стрелял, повинуясь приказу, но главарь справился и сам: из шеи густо стекала кровь, даже отсюда обоим офицерам была видна жуткая рваная рана. К крыльцу с визгом покрышек подскочила реанимационная машина, врачи уже суетились рядом, один втыкал капельницу, второй приложил к осунувшемуся, бледному от потери крови, лицу главного адепта кислородную маску.

– Просрали, майор, да? Просохатили, не уберегли? Тьфу, блин… Спецна-а-аз, – с досадой выделил последнее слово генерал. – Болваны. Лично прослежу, чтобы все, включая тебя, в Магадане собачьи будки сторожили.

Комаров скрипнул зубами, но промолчал. Смотрел внимательно на «скорую», словно от его цепкого взгляда умирающий глава секты должен был встать и пойти. Но нет: не встал. Так на руках его в реанимобиль и занесли, «скорая» взвыла сиреной и в крутом развороте промчалась через бывшие ворота, продолжая голосить где-то в лесу, удаляясь.