Ватник

Стоял май две тысячи девятнадцатого. Если быть точным, четырнадцатое число. После кровавого Дня Победы, когда вороватый и глупый, но всё же всенародно избранный президент Бурович превратился в мясной фарш прямо на трибуне парада – заложенный фугас не разбирался, чиновник ты, охранник или просто обычный зритель, которых вокруг полегло немало, прошло пять дней. Сперва это был шок – чай, не Египет, чтобы президенты гибли.

И даже не Соединённые штаты.

Но факт оставался фактом: в прямом эфире, под звуки свеженаписанных бравурных маршей, рвануло. Да так рвануло, что вся история Песмарицы, и до того кривоватая, как неловко сляпанная самокрутка, пошла под откос.

Вместе с президентом заряд мгновенно отправил в лучший мир премьер-министра, председателя парламента и ещё десяток людей из тех, что держали в руках ключи от страны. Наружу полезла пена. Как из неловко взболтанной бутылки газировки. Хотя нет, это только тогда, в ужасе и растерянности казалось, что пена: все эти кружки любителей родной речи, опереточные «веселие вбивци» с волчьими головами на шевронах, партия хранителей державности и прочая чертовщина, с которой в спокойные времена и сталкиваться не приходилось. Да и желания не было – с эдаким-то иметь дело.