Запретные воспоминания

По дороге с работы он из машины позвонил полковнику Бунину. Тот трубку снова взял сразу, хотя, судя по голосам на заднем фоне, все еще находился на службе.

– Да, Владимир Николаевич, слушаю.

– Хотел сказать спасибо за то, что утром быстро помогли, – откликнулся Радецкий.

– Да ладно, ни в чем особенном моя помощь не выражалась.

– Присланные ребята показались мне толковыми.

– Хотел бы сказать, что бестолочей не держим, да не могу, – вздохнул голос в трубке. – Теряем профессионалов в последние годы, да вы, Владимир Николаевич, это не хуже меня знаете.

– К сожалению, знаю, Иван Александрович.

– Но эти и правда толковые. Разберутся, Владимир Николаевич, не переживайте.

Радецкий хотел сказать, что не переживает, но не стал. Произошедшее в больнице убийство, разумеется, тревожило его, потому что в нем не было очевидного смысла. Зачем лишать жизни восьмидесятитрехлетнюю старуху, имеющую к тому же довольно серьезное хроническое заболевание сердца?

– Иван Александрович, понимаю, что есть понятие служебной тайны, но все-таки был бы вам крайне признателен, если бы вы держали меня в курсе того, как идет расследование, – вместо этого сказал он. – В рамках возможного, разумеется.