Теорема страсти

Санитары увезли каталку, и Виктория, держась за железные поручни тележки, пошла с ними.

Андрей сделал несколько шагов и присел на скамейку, опустив голову. На соседнем стуле лежал синий кожаный рюкзачок Виктории. Он протянул руку и погладил его. Рюкзак был наполовину расстегнут, и оттуда торчала расческа: небольшая, массажная, с пластиковой ручкой. Безумная мысль осенила его, и, пока разум не передумал, Андрей схватил расческу и засунул во внутренний карман пиджака.

Пока он думал, дождаться ли Викторию и спросить, нужна ли ей его помощь, откуда ни возьмись возникла Олеся. Она растерла тушь по лицу, вытирая остатки слез, и, тихонько всхлипывая, произнесла:

– Умер. Травмы, несовместимые с жизнью.

Она резко схватила Андрея за рукав и повела к выходу:

– Не могу тут больше находиться! – громко сообщила она и, когда они вышли на крыльцо, втянула носом прохладный ночной воздух.

Андрей закрыл глаза. Он все еще пропускал через себя все то, что увидел минуту назад: Вику, ее пострадавшую в аварии мать, покойного отца. В этом приемном покое за пять минут он увидел и почувствовал столько боли, сколько никогда ранее не испытывал. И Вика… Его Вика… Только от ее имени, которое он повторял сейчас про себя, у него дрожали руки и подкашивались ноги.