Моя. Я так решил

Только грязнее, наверно. И вонючее. Двое из них в такой же, как и у меня, полувоенной одежде, еще один – в цветной рубашке и золотых зубах.

Они осматривают нас, спокойно переговариваясь, словно скотину на рынке, того и гляди, зубы прикажут показать.

Я особо в испанском не рублю, но слова «мучачас», «клиенте» и «динеро пор аделантадо» вполне понятны.

Эвиту мою продали. И бабки уже получили. Суки.

– Так, Эва, – тихо командую я, – свали в окну.

– Не-е-е… – шепчет она, наоборот, вжимаясь в мою спину и всхлипывая, – я с тобой…

– Пошла! – рычу уже я, – мешаешь!

И встаю, улыбаясь грязным тварям и одновременно отпихивая Эвиту рукой в сторону окна.

– Хола… – здороваюсь я радостно, – комо эстас?

Судя по рожам, парни жутко удивлены, что гринго выспрашивает комо у них эстас. Мне это удивление прям на руку. Легонько качаюсь в сторону пришельцев, ощущаю за спиной движение. Надеюсь, Эвита послушалась меня и сейчас шустрит в район окна.

– Хабле эспаньол? – закономерно интересуются тот, что в рубашке, моими языковыми познаниями.