Моя. Я так решил

– Тебе-то откуда знать, праведник чертов?

От самого определения Егеря, как праведника, становится тошно. Какой он, ко всем херам, праведник??? Он – скот, и больше ничего…

– Я там был, – нехотя признается Егерь, а я в изумлении отставляю стакан в сторону и пялюсь в экран телефона.

Егерь вообще не похож на искателя приключений. Обычный здоровенный монстрятина, только и умеющий, что противников по ледовому побоищу о борта швырять… И что в нем Мася…

Силой воли заставляю себя не погружаться в привычный бред про упущенные возможности, а тут ничего не попишешь, ради справедливости надо сказать, что сам упустил. Сам. Все думал, что успеется… Это же моя Мася… А она – раз – и уже не моя. Уже чужая Мася. И детей рожает другим мужикам.

– Где? В Вижье?

– Ты в Вижье??? Идиота кусок! – Егерь уже не сдерживается, орет, привлекая ко мне слишком много постороннего внимания, – вали оттуда! Как ты еще живой?

– Да нормально тут, – оглядываюсь с недоумением. Ну слышал я в «Шератоне», где с комфортом разместился сутки назад, о том, что фавелы, простирающиеся прямо перед окнами аж до горизонта, которые в народе называют «Вижья 31» и не обозначают ни на одних картах Байреса, являются самым опасным местом в городе. Да и во всей Аргентине. И что знаменитым бразильским фавелам они дадут прикурить, и не раз.