По доброй воле

Я закричал изо всех сил, не боясь, что меня услышат. А потом, выдохшись, повернулся к Джасперу и прошептал, утопая в отчаянии:

– Я принял твой последний вздох, Банди. Я его забрал. Прости меня. Я не мог иначе.

Мужчина не ответил. Не вздохнул. Не пошевелился. Его веки оставались неподвижны. Мои глаза, привыкшие к темноте, различили, как сильно он изменился.

Лицо Джаспера становилось синевато-серым. Губы потемнели. Он стал похож на вырезанную из мрамора статую. Такой же безжизненный. Такой же холодный. Мертвый.

Навечно молодой…

И снова невралгия пробила ребра.

Я зарычал, выпуская воздух из легких, игнорируя волны сшибающей с ног боли, и смотрел на молодого, слишком молодого мужчину!

И копал. Копал. Копал…

Когда рыхлую землю закрыл последний неровный кусок дерна, я без сил рухнул рядом с могилой. С трудом перевернувшись на спину, подставил перепачканное землей лицо прохладному воздуху.

Вот и все. Я выполнил последний долг.

Вот и все.

Я смотрел в ночное небо и медленно выдыхал, выпуская весь воздух.