Эта жестокая грация

Насколько далеко простирается предательство?

Ей хотелось пуститься бежать, спрятаться, стать настолько маленькой, чтобы никто ее не нашел. Но бежать было нельзя, а спрятаться она могла лишь в крошечной часовне у холла, отведенной для ежедневной молитвы Финестры. Где Алесса и укрылась, заперев двери изнутри и рухнув на пол, прижимаясь разгоряченной щекой к холодному камню. Зажмурившись, она избавилась от необходимости глядеть на фрески с изображением ее предшественниц во всей их победоносной красе.

Никто за ней не пришел.

Алесса открыла глаза, в которые будто песка насыпали, и воззрилась на выложенную в полный рост мозаику идеализированной Финестры. Ангельской. Идеальной. Безмятежной. Ухудшающей настроение в лучшие дни.

При таком тусклом свете прочесть надпись, нимбом окружающую благословенную голову Финестры, было невозможно, но Алесса заучила слова наизусть.

Benedetti siano coloro per cui la finestra sul divino è uno specchio.

«Благословенны те, для кого окно в божественное – зеркало».