Во власти страха

– Нюра, детка, что ты молчишь? У тебя все в порядке?

– Все в порядке, – вяло ответила я, без сил опускаясь на стул, зная, что разговор предстоит долгий.

– Нюра, ты не говорила, что вы с Матвейкой собираетесь встречать этого уголовника.

– Баб, он – отец моего ребенка, пожалуйста, давай без оскорблений! – пресекла я дальнейший поток нелицеприятных эпитетов в адрес Маркуса, хотя аргумент «отец моего ребенка» был не главным, просто мне неприятно слышать такое о нем от других людей.

– Какой он отец, Нюра? Изверг самый натуральный! Ты забыла, как он над Матюшкой издевался? Про тебя я вообще молчу! Ну, какой нормальный папаша ребенка сиротой сделает, это при живой-то, хорошей во всех смыслах матери?! У меня в голове этот кошмар не укладывается, а ты – добренькая душа…

Эта тирада больно ударила по сердцу, вскрыла шрамы, которые стали потихоньку зарубцовываться. Мне нечего было возразить, все это – абсолютная правда, и хотя мне отчаянно хотелось вступиться за Маркуса, я не смела. А бабушка меж тем продолжала: