Дикая Уайлдер

– Что такое?

– Ну, – сказала Николь, – выглядит так, как будто они все подписаны одной и той же рукой.

Поднося пиво к губам, Лили тихо пробормотала:

– Черт.

– Да это формальность, Простофиля.

– Как бы не так, – сказала она. – Я не могу позволить себе судебный иск.

– Девочка, ты едва можешь позволить себе это пиво. – Когда она наклонилась, чтобы поймать взгляд Лили, непослушные волосы Ник закрыли ей пол-лица, оставив открытым только сверкающий голубой глаз. – Разве это наша последняя экскурсия?

Лили прищурилась, глядя на завитки дерева на потертой барной стойке. По правде говоря, она больше всего на свете надеялась, что это будет последнее прости для «Уайлдер Эдвенчерс». Она хотела, чтобы это был последний раз, когда она вывозит городских пижонов в пустыню для того, чтобы они играли в сплочение команды, терпели суровые условия и охотились за фальшивыми сокровищами. Она хотела убрать дневник отца и никогда больше не смотреть на него. Она хотела жить там, где никто не спрашивал бы ее о картах Дюка Уайлдера или его историях, и она могла бы забыть о Бутче Кэссиди[2]. Лили хотела никогда больше не видеть, как мужчина в начищенных парадных туфлях едет на лошади, или слышать, как женщина в рубашке в ковбойском стиле от Prada жалуется на то, как у нее болит задница после получаса в седле. Она хотела управлять ранчо, запрягать Бонни на рассвете и вести своих собственных лошадей через заросли шалфея и покрытую инеем траву, которая блестела, как бриллианты, и хрустела под копытами. Она хотела накопить достаточно денег, чтобы переехать из старой ветхой хижины отца и свалить из этого пыльного городишки. Она больше всего на свете хотела, чтобы это была ее последняя экскурсия.