Ты предназначена мне

– Говори!

– Руки на стену! – прозвучало позади. – Всем встать у рубки! Оружие на палубу!

Поняв, что ублюдок тянется к пушке, я выхватил свой пистолет и ткнул ему под подбородок. Крик залетевшей слишком далеко в море чайки прозвучал как еще одно предупреждение.

Рывком я забрал у крысы ствол и сунул в карман. Вдавил дуло сильнее, рыча, как дикий зверь:

– Где Ева? И не говори, что ты не знаешь, кто это!

– Она… – засипел ублюдок. – Она в каюте с другими. Нижняя палуба.

– Номер каюты!

– Восемь.

Вдавливая ствол в его подбородок, я с трудом удерживался от того, чтобы спустить курок и разнести его башку, как прокисший арбуз. Одна пуля – и ошметки его черепа украсили бы палубу вместе с багрянцем крови. Слишком, черт возьми, легко.

– Восемь! – повторил он, как будто я мог не расслышать. Сглотнул, кадык его прошелся вверх-вниз.

Смердящий страхом, он походил даже не на крысу – на напуганную тупую шавку. Не уличного пса, а шавку, умеющую разве что таскать объедки из мусорных баков.

– Поверь, – убрав ствол, бросил я напоследок, – ты еще пожалеешь о том, что я не пустил в тебя пулю прямо сейчас. – Берите его! – кивнул своим парням и, схватив ублюдка за шкирку, подтолкнул к ним.