Королевская кровь. Чужие боги

Тишина и одиночество обострили чувства Вей Ши, заставив вглядываться внутрь – и он смотрел и не узнавал себя, словно вошел в Тафию одним человеком, а вышел другим. Все то, что раньше приводило его в ярость, что выглядело в его глазах насмешкой и унижением, теперь казалось мелочами, не стоящими даже движения брови. Наоборот, ему не хватало ранних побудок в храме, служб и скудных трапез с остальными послушниками, неспешных разговоров со стариком Амфатом, физического труда и отрешенной работы с землей – наконец-то он понял, почему дед, Хань Ши, находил в этом удовольствие! А люди, которые так утомляли и раздражали Вея ранее, даже невыносимо болтливая девочка Рудлог, теперь вызывали снисходительное любопытство.

Хотя стремление к одиночеству никуда не делось – это было в характере всех Ши.

Только воспоминания о тяжелой руке Мастера до сих пор заставляли Вея скалиться и ускоряться, словно можно было оставить их позади. И когда наследник вглядывался в себя в эти моменты, что угодно было в его душе, кроме смирения.