Чапаев и Пустота
Я вынул из кобуры маузер, поднял его над головой, откашлялся и в своей прежней манере, без выражения глядя вперед и никак совершенно не интонируя, только делая короткие паузы между катернами, прочел стихотворение, которое написал на чекистском бланке:
- – Реввоенсонет.
- Товарищи бойцы! Наша скорбь безмерна.
- Злодейски убит товарищ Фанерный.
- И вот уже нет у нас в ЧК
- Старейшего большевика.
- Дело было так. Он шел с допроса
- и остановился зажечь папиросу,
- когда контрреволюционный офицер
- вынул пистолет и взял его на прицел.
- Товарищи! Раздался гулкий выстрел из маузера,
- и пуля ужалила товарища Фанерного в лоб.
- Он потянул было руку за пазуху,
- покачнулся, закрыл глаза и на землю хлоп.
- Товарищи бойцы! Сплотим ряды, споем что-нибудь хором
- И ответим белой сволочи революционным террором!
С этими словами я выстрелил в люстру, но не попал.
Но сразу же справа от меня раздался другой выстрел, люстра лопнула, и я увидел рядом с собой передергивающего затвор Жербунова. Он с колена дал еще несколько выстрелов в зал, где уже кричали, падали на пол и прятались за колоннами, а потом из-за кулис вышел Барболин. Пошатываясь, он подошел к краю эстрады, завизжал и швырнул в зал бомбу. В зале полыхнуло белым огнем, страшно грохнуло, опрокинулся стол, и в наступившей тишине кто-то удивленно охнул. Возникла неловкая пауза; чтобы хоть как-то заполнить ее, я несколько раз выстрелил в потолок и вдруг опять увидел странного человека в темной гимнастерке, который невозмутимо сидел за своим столом, прихлебывал из чашки и, кажется, улыбался. Я почувствовал себя глупо.