Семь смертей Эвелины Хардкасл

У меня внутри все сжимается от унижения. Вот чего больше всего боится Рейвенкорт. Стою посреди комнаты под десятками любопытных взглядов и чувствую себя христианином, которого вот-вот побьют камнями.

Эвелина задумчиво смотрит на меня. Я трепещу, обливаюсь потом. Она чуть щурится, сверкает глазами:

– Знаете что, а давайте-ка сыграем. – Она постукивает пальцем по шахматной доске. – Если выиграете вы, то мы с вами побеседуем; если выиграю я, то вы оставите меня в покое. Вас устраивает?

Я чувствую подвох, но иного выбора у меня нет. Утираю пот со лба, втискиваюсь в крошечное креслице за столиком, на радость присутствующим дамам. Пожалуй, гильотина и та удобнее. Мои телеса свисают с краев кресла, низкая спинка такая хлипкая, что я дрожу от напряжения, стараясь на нее не опираться.

Эвелина, не снисходя к моим мучениям, протягивает руку к доске и передвигает пешку. Я делаю ход ладьей, вспоминаю комбинации миттельшпиля. Мы примерно равны в силах, но мне неловко и неудобно, я не могу сосредоточиться, допускаю тактические промахи. Понимая, что выиграть не смогу, изо всех сил стараюсь затянуть партию. Впрочем, после получаса разнообразных, но безуспешных маневров я не выдерживаю и говорю: