Первокурсница

Я посадила Анфиску за пазуху и сказала:

– Никогда больше ко мне не подходи! Понял? Видеть тебя не хочу.

– Куда ты? Мы же еще не доехали.

– Спасибо, накаталась!

– Сама же виновата. Разве можно пускать животных гулять по салону?

Я развернулась и, демонстративно постукивая каблуками по обледенелому асфальту, пошла прочь. До моего дома осталось меньше двух кварталов, если идти дворами, а не по шоссе. Но Сане об этом знать не обязательно. Пусть мучается угрызениями совести, что я топала пешком в такой мороз целых три остановки, да еще практически ночью.

Когда я вернулась, мама уже легла или сделала вид, что легла. Свет в ее комнате не горел, и телевизора слышно не было. Мне даже стало обидно – время одиннадцать, дочери нет, а мамуля дрыхнет себе и в ус не дует! А если со мной что-то произошло? Ведь я же сказала ей, когда убегала, что она меня больше не увидит. Такое равнодушие пришлось мне не по душе, но сейчас было очень кстати. Я тайком пронесла Анфиску в свою комнату, решив, что сейчас нужно взять тайм-аут и набраться сил для продолжения войны. Потому что если волосы не вернуть, то выбросить кошку маме вполне по силам, и она должна узнать о животном в доме как можно позже.