Леопард

Бьёрн Хольм встрепенулся в своем кресле, как будто его только что разбудили:

– Что? У меня?.. Боюсь, немного…

Харри осторожно потрогал скулу:

– Но что-то у тебя есть.

– Да нет. Ни мы в криминалистическом отделе, ни следователь не нашли практически ничего ни по Марит Ульсен, ни по двум другим жертвам.

– За два месяца, – заметил Харри. – Давай выкладывай.

– Могу повторить, – сказал Бьёрн Хольм. – В течение двух месяцев мы анализировали, просвечивали насквозь и вглядывались до боли в глазах во все то, что у нас имеется, – фотографии, анализы крови, фрагменты волос, ногтей и так далее. Мы обсудили двадцать четыре версии того, как ему удалось проделать двадцать четыре дырки в глотке у первых двух жертв, так что линии всех проколов сходятся в одной и той же точке. Но ответа не получили. У Марит Ульсен во рту тоже была рана, но ножевая и рваная, жуткая. Короче говоря, ничего.

– А что с теми камешками в подвале, где была найдена Боргни?

– Проанализировали. Много железа и магния, немножко алюминия и кремния. Так называемая базальтовая порода. Пористая и черная. Ну что, теперь понятнее?