Перелом

Все закончилось ударом кулака мне в живот, ствол пистолета уперся мне в лицо, я ударился головой о панель, а дубинка поставила в схватке окончательную точку где-то за моим правым ухом. Когда я снова стал что-то соображать, оказалось, что прошло немало времени. В противном случае я бы не лежал лицом вниз со связанными за спиной руками на заднем сиденье движущейся машины.

Довольно долго мне казалось – я вижу сон. Затем по мере включения мозга я стал осознавать, что это не так. Мне было ужасно неудобно, а кроме того, очень холодно, поскольку тонкий свитер, который я носил в помещении, плохо защищал от ночного морозца.

Боль паровым молотом стучала в моей голове – бум-бум-бум.

Если бы я мог раскочегарить свою умственную энергию, я пришел бы в ярость оттого, что оказался таким слабаком. На самом же деле я чувствовал нечто крайне примитивное, вроде тупого терпения и недоумения, затуманившего мозг. Из всех кандидатов на похищение я бы отнес себя к числу самых маловероятных.

Много чего можно сказать об обессилевшем мозге в полубессознательном теле. «Mens blotto in corpore ditto – в дурном теле дурной дух» – ни с того ни с сего пронеслось у меня в голове, однако мужественная улыбка, увы, так и не достигла моих губ – я лежал полууткнувшись ртом в какую-то обивку из кожзаменителя, от которой несло псиной. Говорят, что в моменты смертельной опасности многие взрослые мужчины взывают к своим матерям, а затем к своему богу: но у меня с двух лет не было матери, и до семи я верил, что Бог – это тот, кто сбежал с ней и с которым они поселились где-то в другом месте (Бог забрал твою мать, дорогой, потому что он нуждался в ней больше, чем ты). Вот почему Бог никогда меня не привлекал, и так или иначе мой случай не был чреват смертельной опасностью. У меня всего-навсего было сотрясение мозга, довольно сильная боль в некоторых местах и, возможно, ужасное будущее по приезде в некий пункт назначения. Тем временем мы все ехали и ехали. Без каких-либо перемен. Наверное, прошло сто лет, прежде чем машина рывком остановилась. Я чуть не свалился с сиденья. Мой мозг встрепенулся от толчка, а тело лишь болезненно ойкнуло.