Мой сводный хулиган

Временка – это не детский дом, не интернат, не дом малютки. Это перевалочный пункт, и чем дольше там находится кто-то, тем больше потом дыр в психике. Особенно у слабых.

Мой брат помогал таким. Надо ли напоминать, что с ним стало?

– Дурацкая идея, – ответил я, ощущая, что начинаю злиться на неё.

– Почему? – захлопала она глазами. – Помогать нужно всем.

Вот как ей объяснить?

– Им не нужны твои шахматы и фломастеры, сечёшь? Тем, кто ждёт решения опеки во Временке, насрать на настольные игры и красивые жесты.

– Это очень грубо, – девчонка вздёрнула нос и поджала губы. – Вот как раз таким, обездоленным, и надо помогать. И я хотела попросить тебя поехать с нами, ты бы мог что-то рассказать, собственным примером показать, что выбраться можно, что…

Не знаю, что она такого увидела в моём лице, но вдруг осеклась и сглотнула. И я очень надеюсь, что мои реальные эмоции не светились так открыто. Но я был зол. Чертовски.

– Я тебе что, цирковая обезьянка, чтобы таскать меня на выставки? – я сжал зубы, чтобы как-то сдержать прострелившую вспышку злости. Надо валить на хрен из её комнаты. – Найди себе другую забаву, Вероника.