Время милосердия

Дрю накрыл мать пледом и сел около ее ног. Зажмурившись и наморщив нос, он пытался молиться. Дом притих, тишину нарушал лишь лепет Киры, умолявшей мать очнуться. Шли минуты, Дрю уговаривал себя перестать плакать и хоть что-то предпринять, чтобы защитить себя и сестру. Стюарт дрых, но мог в любой момент проснуться; застанет их внизу – взбесится и задаст жару.

Так уже бывало: опьянение, злоба, угрозы, побои, беспамятство, пробуждение – и все то же самое по новому кругу.

Из спальни донесся громкий храп и еще какие-то пьяные звуки, и Дрю испугался, что Стюарт проснется.

– Тихо, Кира, – попросил он, но она не услышала, сестра была в шоке, продолжала гладить мать и обливаться слезами.

Дрю медленно отошел от них и покинул кухню. В коридоре он пригнулся и на цыпочках подкрался к спальне, где неподвижно лежал Стюарт. Его сапоги по-прежнему свешивались с кровати, под грузным телом скомкалось покрывало. Рот был широко разинут – хоть мух туда напусти. Дрю не сводил с него глаз, пылая слепящей, сводящей с ума ненавистью. Этот мерзавец убил, в конце концов, их мать после многомесячных попыток расправиться с ней. Следующие на очереди – они с Кирой. На Стюарта нет управы, потому что у него связи, серьезные знакомства, судя по его вечному хвастовству. Они трое – пустое место, «белый мусор», отверженные из поселка на колесах, то ли дело Стюарт – влиятельная фигура, землевладелец, обладатель значка.