Злая Русь. Зима 1237

Я – Егор, сын погибшего пять лет назад старшего дружинника князя Елецкого Никиты, павшего от рук разбойников-половцев. Теперь вот и сам состою в дружине, пока еще младшей. А Кречет не только мой командир, но еще и дядя по маме! Перед глазами тут же предстали образы-воспоминания с лицами отца Егора и его матери, но я прогнал их усилием воли – не время! Следом внутреннему взору явился также крепкий острог на Каменной горе, сегодня и являющийся Ельцом. Вот же как повезло, попал в буквальном смысле слова на родину! Заодно привиделась небольшая крепость князей Воргольских, что было крайне интересно само по себе, однако и эти образы я развеял, стараясь докопаться до самой сути.

Докопался… Год 6745 от сотворения мира, конец сентямбря, то есть сентября, если перевести на нормальный русский язык. А год, коли счет вести от Рождества Христова, получается 1237-й. До удара хана Батыя остается чуть более двух месяцев…

При этом наш разъезд отправился в степь именно с целью собрать как можно больше сведений о концентрирующей силы орде монголов (и покоренных ими народов!) в степи у верховьев реки Воронеж. Одновременно с тем в крепости Воронож (именно как я прочел мыслеобразы Егора, совместив их с собственными знаниями, здесь речь идет не о будущем областном центре, а о крепости в пределах современной мне Липецкой области) собирает силы рязанский князь Юрий Ингваревич. Он на днях пришел в Воронож с многочисленной и крепкой рязанской дружиной в две с половиной тысячи мечей, еще полторы тысячи профессиональных всадников-дружинников ведут князья Муромские.