Не потерять человека. Повести, художественно-документальные очерки

И задал себе вопрос: так что же этот Гусанов – дурак он или умный?

Облизнул с ложки обжигающую кашу, покатал на языке, послушал ее вкус в себе, потом решительно тряхнул головой – каша получилась хорошая.

А Гусанов был дурак.

За этими размышлениями и застал его вернувшийся вскоре от Неустроевых Шестаков.

Ужин был готов, и они с аппетитом поедали его прямо из котелка, сидя в шинелях на кроватях, придвинутых вплотную к печке.

Шестаков о чем-то сосредоточенно размышлял, и затянувшееся молчание было невмоготу словоохотливому Соколкову.

– Николай Палыч!.. – завел он.

– Угу…

– Я вот подумал…

Шестаков бормотнул механически:

– Прекрасно…

– Вы ведь человек-то большой, однако… – гнул какую-то свою, ему одному ведомую, линию Иван.

– Спрашиваешь… – так же механически подтвердил Шестаков.

– По нонешним временам особенно…

Шестаков возвратился с небес на землю:

– Вань, кашки не осталось там?..

– Не осталось, Николай Палыч.

– Ну и слава богу! Ничего нет вреднее сна на полный желудок. Так ты о чем?

– Вот говорю, что вы сейчас, коли по старым меркам наметать, никак не меньше чем на адмирала тянете. Ай нет, Николай Палыч?