На острове

Самуэль продолжил обносить изгородью остров, пока не заключил его в круг. Под этой изгородью он и хоронил тела. Обычно он проверял их карманы на предмет удостоверений личности, но безрезультатно. Только один престарелый люмпен сжимал мертвой хваткой размокшие иностранные деньги. Самуэль так и закопал его. Он выбирал места для могил подальше от коттеджа, чтобы его не беспокоил трупный запах. Но чайки чуяли мертвечину и несколько недель кружили, протяжно голося, над теми местами, клевали камни. Со временем Самуэль научился складывать более прочные курганы, чуть выдававшиеся над землей. Но даже так чайкам иногда удавалось разворошить камни. В тех местах, где трупы оставались разлагаться под открытым небом, кладка часто проваливалась.

Самуэль отодвинул тело ногой от бочки. Положение руки изменилось, и голова съехала с плеча, повернувшись лицом вверх. На секунду оба глаза приоткрылись. Раздался хрип, и сжались пальцы на вытянутой руке, ухватив гальку.

Самуэль попятился.

– Привет, – сказал он тихо и повторил погромче: – Привет.