Не вчера родился. Наука о том, кому мы доверяем и во что верим

Логика эволюции не только придает смысл некоторым удивительным явлениям, как, например, использование гормонов матерью и плодом в борьбе за ресурсы, но и ставит новые дилеммы. Возьмем хотя бы те же крики тревоги. Вплоть до 1960-х гг. их функция в общем представлялась самоочевидной: особи издают эти звуки, чтобы предупредить других членов своей группы. Даже если система предупреждающих сигналов означает, что особь тратит время на осматривание, вместо того чтобы, скажем, кормиться, а также становится более легкой добычей для хищника, считалось, что дело того стоит, поскольку это повышает шансы на выживание группы. Биолог Джордж Уильямс в своей классической книге «Адаптация и естественный отбор» (Adaptation and Natural Selection), опубликованной в 1966 г., яростно спорил с этой логикой. Допустим, что одна особь в группе эволюционировала таким образом, чтобы не издавать предупреждающие крики или издавать их менее часто. Эта особь находится в лучшем положении, чем все остальные: она продолжает пользоваться выгодами предупреждений со стороны соплеменников, но платит за это меньшую цену или не платит вообще. Такой признак будет отобран и распространится в популяции, и в конце концов никто больше не станет издавать звуки тревоги. Почему же эти сигналы сохраняются у столь многих видов? В некоторых случаях ответ можно найти в родственном отборе. Например, желтобрюхие сурки издают сигналы тревоги, но не все они делают это одинаково. Большинство сигналов тревоги издают матери, только что принесшие потомство. Детеныши, хуже взрослых особей умеющие замечать хищников, могут получить от этих сигналов значительный выигрыш. Предупреждение своих детенышей об опасности для матерей обернется выгодой, а о том, чтобы предупреждать других членов группы, они не заботятся[64].