Его последние дни

Как ни странно, но вовсе не пюре с рыбными котлетами. Гороховый суп, гречка и что-то вроде тефтелей. А еще хлеб и чай. Все в алюминиевой посуде. Чтобы не разбил и не порезался осколками?

Чай, конечно, даже на запах отвратный, на вкус и пробовать не стал. Все остальное – вполне съедобное. Не хуже, чем в армии. Я съел несколько ложек супа, немножко поковырял гречку и понял, что не хочу есть.

Оставив поднос в покое, я улегся на кровать и вдруг понял, что снова чувствую себя неуютно. И даже понял почему. Заведение режимное, скажем так, а единственное режимное заведение, в котором мне до этого приходилось бывать, – армия. А там лежать на кровати – нельзя. Кроме, конечно, специально отведенного для этого мероприятия времени.

Вообще, есть ощущение, что у армии и психушки много общего. И не в контексте идиотизма, а в смысле организации. Сестра на посту у входа – это дневальный; старшая сестра – дежурный по роте. Я стал мысленно переводить армейскую систему в больничную. Получалось, что это примерно одно и то же. Это даже как-то успокоило меня. Сделало местный уклад более понятным и привычным. Мне захотелось проверить свою теорию на практике. Если в армии есть каптерщик, то и здесь должен быть человек, отвечающий за барахло. Наверняка упомянутая ранее сестра-хозяйка. Вот с ней-то и нужно договариваться о разнообразной запрещенке вроде мобильного телефона. А еще санитары, как выясняется, могут отвести покурить. Но сильно сомневаюсь, что эта услуга доступна в изоляторе. Не олл инклюзив в этом отеле, к сожалению.