Половинки нас

Но что и кому я должна была доказывать? Что он был первым и единственным мужчиной, не считая поцелуя с тем, кто спорил на меня в универе? Что у меня на дочь времени не хватало, а я ещё и романы буду крутить? С кем?

В конце концов, не вытерпела и ушла в обычную школу. Свекровь подсуетилась, договорилась с подругой директрисой. Та ещё и присматривала за мной – двойной контроль!

Энтузиазм к работе начал быстро угасать. У меня отлично получалось консультировать взрослых людей, я оказывала им реальную помощь и поддержку. Но младшая школа была не для меня. Да и какой родитель поведёт своего ребёнка к психологу, когда в стране в то время такие специалисты были сродни психиатру. Это значило признать, что твой ребёнок псих! Безумное заблуждение! А в городскую службу приходили те, кто понимал, куда обращается, или совсем отчаявшиеся. Но это был их выбор. А с осознанным и добровольным запросом работать куда проще – результат налицо. Но если бы на этом всё и разрешилось…

Однако муж находил повод для упрёков: то слишком красиво оделась, то слишком ярко накрасилась, то причёску сделала. А раньше будто замухрышкой ходила: мама с детства научила следить за собой и за одеждой. Опять же, всё никак не беременела.