Понарошку?

– От вас разит за километры.

– Так и надо, – Гена деловито кивнул и осмотрелся. – Ищу травоядных. На живца.

Парни переглянулись и заржали ни с того ни с сего. Сафронову Саша давно перестала удивляться, а вот Золотова видеть таким несобранным и текучим было странно.

«Ты же спортсмен!» – визжала она про себя, так испугалась, будто ему обратный путь к нормальной жизни завалило валунами – не выбраться. Потом осекла себя сама. Он уже дал понять, что ей соваться к нему не стоит.

– Гена, ты конченый! А если вас загребут?

– А ты так не кричи. И не загребут, – Сафронов резко протрезвел и посерьезнел. – Че опять начинаешь? В первый раз, что ли?

Саша заглотила побольше воздуха и положила руки на бока. Устала играть в мамочку, но не играть не могла. Отвернулась от обоих, качая головой.

– Понимаешь, ищу новые рынки сбыта. А здесь народ при бабле и вечно на стрессе, моя ЦА.

Он еще раз огляделся на толпу, которая гудела в холле. Их голоса, спокойные и ровные, вежливые и пустые, заполняли воздух плотно. Эхо отражалось от стеклянных поверхностей и бетонные колонны, которые придавали большому помещению сложности и запутанности.