Две линии судьбы
– А куда ты должна была ее отпустить? Разве авторы всех этих объявлений не распространяют какие-нибудь таблетки? Куда ты не собиралась ее отпускать? Это же не санаторий. Не клиника.
– Дима, я ничего не знаю. Как и ты.
– И что ты будешь делать?
– Если бы была рядом Глафира (господи, просто не представляю, как я буду без нее!), то я именно ей и поручила бы обойти все эти конторы, встретиться с теми, кто опубликовал объявления. Ее наверняка видели и запомнили. Ее не могли не запомнить. Но Глаши рядом нет, значит, придется мне заняться этим самой. Вот когда понимаешь цену человека! Такого, как Глафира.
– Тебе нельзя волноваться.
– Никому нельзя волноваться.
– Ты куришь… беременная!
– Брошу, когда Глаша вернется.
Гурьев в отчаянии закрыл глаза руками.
2. Май 2009 г. Соня
«Как же это все тяжело. Лучше уж физическая боль. Пусть руку отрежут или ногу! Или даже голову, она хотя бы не станет болеть. Я не знаю, как живут все остальные женщины, страдающие так же, как и я.
Я снова видела их вместе. Ворковали как голубки. Идиотское выражение, но очень точное. Они шли под ручку, склонив друг к другу головы, как очень близкие люди, и о чем-то тихо и счастливо говорили. Улыбались при этом. И я не понимаю, что он нашел в ней. Она же совершенно некрасивая! Вернее, просто уродливая. И ноги у нее кривые. Она ну абсолютно ничего собой не представляет. И все, что на ней надето, куплено на денежки ее отца. А я, между прочим, всего достигла сама…»