Ночь Огня

– Мне вполне хватало тебя одного, – заметила она.

– Может быть, даже чересчур?

– О да, – усмехнулась она. – Еще как.

Я ухмыльнулся, оценив шутку, хотя в действительности мама не преувеличивала. Родители с трудом пережили мой арест и заключение в тюрьму, и я до сих пор испытывал стыд за то, что разочаровал их и причинил душевную боль. Все усугублялось тем, что я – единственный ребенок в семье. Порой я ненавидел себя: ведь я не оправдал их ожиданий.

Я взглянул на маленький серебряный кулон, спрятанный за передником матери. Святая мученица Фелицата Римская. Я крепче обнял маму, и она отложила занятие, чтобы не мешать мне.

Ей нравилось быть бабушкой.

– Они все еще в додзё? – спросил я, отстранился и взял дольку мандарина из миски, вероятно, поставленной для Джетт, а потом кинул ее в рот.

– Они там уже два часа, – ответила мать. – Иди посмотри, жива ли она еще.

– Моя жена способна одолеть старика.

Ощущая на себе родительский взгляд, я направился в коридор, но остановился и обернулся, качая головой.