Спи, Алиса

Он помнил Шу совсем малышкой, забавной и вечно растрепанной. Ну не умели мальчишки заплетать аккуратные косички. Ведь никого, кроме брата и парочки его друзей, – таких же парнишек-сирот, – маленькая Шу и близко к себе не подпускала, вот и ходила постоянно лохматой. Шрам, прячущийся под челкой, был ужасно уродливым. Если бы Ингу пришлось зашивать лоб Шу сейчас, то он, несомненно, сделал бы все гораздо лучше, потому что опыт в этом деле имеет колоссальное значение.

А тогда, будучи мальчишкой, глотая слезы и ненавидя самого себя, он накладывал трясущимися руками швы и не прекращал просил прощения у годовалой Шу. Она тоже плакала, но не вырывалась, хотя в ее ранении был виноват только Инг. Он унес едва научившуюся ходить Шу из приюта и спрятал за груду камней, думая, что это будет весьма забавно. Но девочка испугалась, побежала обратно к своему брату и, не удержав равновесия, упала, ударившись лбом о большущий камень. Рана оказалось глубокой, кровь заливала личико рыдающей Шу. Инг подхватил ее на руки и помчался в приют, но медсестры не оказалось на месте, а кровь все продолжала литься. Шу истошно орала. Инг долго не думал, его руки действовали сами собой. Было ли ему страшно? В тот момент – нет, он просто методично промыл, как смог, рану, зашил и наложил повязку, а после укачивал всхлипывающую Шу на своих руках. Вот тогда-то на него и накатил страх, и он осознал весь ужас случившегося. Маленькая девочка трогательно сопела, уткнувшись носом ему в рукав, а ее розовая кофточка (Инг с тех пор ненавидел этот цвет и никогда не позволял Шу носить розовую одежду) была покрыта отвратительными бурыми кровавыми пятнами. Инг нежно прижимал к себе малышку, прислушиваясь к ее сердцебиению. Знал ли он, что это не самое страшное испытание в ее жизни? Предчувствовал ли?