Третья террористическая

А использовали нехорошо – плохо использовали, подло. Специально плохо и подло, чтобы подловить «кровника».

– Соображаешь, что тебе будет?

Вербуемый агент понимал – хреново будет. Кровная месть будет! И начинал яриться и наскакивать на обидчиков. Но его быстро успокаивали.

– Ты пойми, – говорили ему, – мы не виноваты, нас тоже подставили. Менты подставили, а мы – никому ни одного слова. Мы – могила! И вообще тебя никак кантовать не будем, кроме самых крайних, от которых не сможем отбиться, случаев.

В общем, можешь жить, можешь даже стрелять наших бедных солдатиков, можешь быть боевиком и героем – валяй! Только информацию давай. И «наших», по возможности, не трожь – спецназовцев…

И отпускали сексота с богом. И даже денег давали. Под роспись.

А через некоторое время находили. И просили дать какую‑нибудь вторичную информацию. Которая никого не задевала. И которую, как правило, получали. За хорошие деньги, чтобы стимулировать агента на дальнейшее сотрудничество.

Так, постепенно и незаметно для себя, сексот все более и более привыкал к новому положению, извлекая из него свои маленькие выгоды. И смирялся с ним.