Скала Жнеца

– Никто тебя не винит. Ты была совсем маленькой.

– Но… Думаю, папа как раз винит. – Ее голос срывается. – Айзек сказал, что собирается его навестить. Это навело меня на мысли о том, что в то время я не считала важным, но теперь…

– Что теперь? – мягко говорит он.

– В тот день, когда папа ушел, он собирался залезть на скалу, откуда можно спрыгнуть в море. Я не смогла спрыгнуть и разревелась на вершине, испортила всю поездку. А потом папа сказал: «Ты трусиха, Элин. Трусиха». Вышло так, что это были его последние слова, сказанные мне. Позже родители поссорились. А вечером папа ушел.

– Но его слова были не о Сэме…

– Нет, о Сэме. Именно по этой причине папа и ушел. И он был прав. Я трусиха. Сегодня я сбежала.

– Ты не трусиха. Ты делаешь успехи. Маленькими шагами.

Элин кивает, но прежде она не нуждалась в этих маленьких шагах. Она была проницательна и амбициозна. Добилась определенных успехов. Прежняя Элин не работала бы стажером в Торуне. Это унылая, изматывающая работа: координация опросов соседей, сбор видео с камер наблюдения и допросы свидетелей. Ничего интересного.