Монаший капюшон

– Видать, сильно его припекло, – сочувственно промолвил Кадфаэль.

– Кожа да кости, просто как скелет! Он уже и есть-то почти не может. Увядает, как лист.

– Смотри, если что, сразу посылай за мной. Я здесь не для того, чтобы бить баклуши, и всегда рад помочь. А вот и то, что тебе надо. На сей раз бальзам посильнее будет, я в него побольше богородичной травки добавил.

Брат Эдмунд спрятал склянку и горшочек в свою суму и задумался, потирая пальцами острый подбородок, не забыл ли он еще чего-нибудь.

Неожиданно от двери пахнуло холодом. Оба монаха обернулись и увидели незнакомого парня, в смущении застывшего на пороге.

– Прикрой-ка дверь, паренек! – сказал Кадфаэль, поеживаясь.

– Прошу прощения, брат, – поспешно и почтительно отозвался молодой человек. – Я подожду, пока ты освободишься. – И парень, попятившись, вышел и начал закрывать дверь.

– Нет-нет, – с веселым нетерпением воскликнул Кадфаэль, – я не это имел в виду. Заходи в тепло, а потом прикрой дверь, а то из-за этого ветра жаровня дымит. Входи, входи, я только дам, что нужно, брату Эдмунду – и займусь тобой.