Рождественская история

Так что старшему брату полагалось гордиться его решимостью, а Иван вместо этого сам все испортил. Минут за двадцать до того, как Саша готов был уходить, брат влетел в его кабинет с решительностью подстреленного кабана – так, что распахнувшаяся дверь едва стену не снесла.

– Если ты пришел меня убить и съесть, то напрасно, – заметил Саша. – С одобренной тобой кандидатурой я помирился посредством флоры. Над предложением о предложении еще думаю.

Однако Иван явно был не в том настроении, чтобы жонглировать словами. Он сумел выдохнуть лишь одно:

– Оля!

– Что – Оля?

– Упала… Оля…

Допрос с пристрастием и элементами пантомимы все же позволил вытянуть из Ивана более-менее понятную историю. Оля, заместительница и правая рука Саши, умудрилась поскользнуться во дворе офисного здания. А поскольку отличалась Оля умом и добротой, но никак не ловкостью, приземление вышло совсем уж неудачным: подняться самостоятельно она не смогла.

За всем этим наблюдал из окна Иван, который с большим спокойствием перенес бы нажатие на красную кнопку, запускающую ядерные ракеты, чем это зрелище. Оля ведь и была той причиной, по которой он всюду твердил о собственном отказе от семьи. То, что он влюблен, было очевидно всем, кроме Оли. Она бы поняла лишь прямое признание, которое Иван уже запечатал под грифом «Слишком стар для нее» и прочими «слишком», ни одно из которых не было приятным. Обычно Иван держался с Олей подчеркнуто вежливо и по возможности избегал ее.