Мюзик-холл на Гроув-Лейн

Мамаша Бенни осуждающе поцокала языком. Стряхнула землю с фуражки, сгребла её со столика и высыпала в цветочный вазон. Потом, сложив пальцы лопаточкой, принялась выкапывать в подсохшей земле глубокую ямку, одновременно размельчая комки. Шершавое это ощущение зацепило со дна памяти воспоминания из детства, проведённого на ферме в Уэльсе, вытащило их на поверхность, точно ведром из колодца, но она не успела удивиться причудам человеческого разума – в гримёрную Люсиль Бирнбаум настойчиво постучали.

Мамаша Бенни так и замерла на месте. От неожиданности пальцы её сжали круглый земляной комок в горсти так сильно, что ладонь заныла. Сердце пропустило удар и сразу же застучало, заторопилось так, что в ушах зашумело. Она поднесла ладонь к глазам и внимательно осмотрела её содержимое.

– Люсиль? – робко позвали из-за двери. – Люсиль, ты у себя?

Мамаша Бенни, стараясь успокоиться, растёрла оставшуюся землю в руках, пересыпала в другую ладонь и, поднеся к вазону, проследила взглядом, как тёмная струйка медленно образует холмик.