Тернистый путь. Темные силы

– Да не знаю я чего она от тебя хочет! – Когда я принялся расспрашивать его о том, чего это одна из представительниц его группы стало вдруг проявлять ко мне излишний интерес, этот эльф буквально полыхнул злостью. – Я даже не понимаю того, чего она вообще хочет? Она должна была выполнять мои приказы. А я ей таких приказов не давал. Да я вообще не понимаю того, зачем тебе надо было бы помогать? Какой в этом смысл? У меня вообще в последнее время создаётся впечатление, что эта дура кому-то служит? Но кому, я не понимаю! Всё время что-то записывает, старается… Зачем? Этого я не знаю. Она вообще из нищего семейства. И её можно было бы использовать так, как только захочется. Однако сейчас она ведёт себя так, как будто за ней стоит кто-то достаточно значимый. Всего этого я не понимаю.

– Значит ты не контролируешь свою собственную группу? – Расхохотался я, когда понял, чтобы этот разумный, по сути, всего лишь пешка в этой игре. Он мог корчить из себя всё, что угодно. Вот только на самом деле, был всего лишь расходным материалом. Да, он действительно являлся каким-то там родственником Главы Великого Дома Тюльпана, который занимал достаточно высокое положение в Княжестве эльфов? Только пользы от этого ни ему, ни мне, просто не будет. Ну, кто он такой? Я бы мог, конечно, попытаться затребовать за этого разумного какие-нибудь дополнительные взносы, в виде выкупа? Только зачем мне это надо? Например, потребовать выкуп в виде каких-то ценных артефактов за этого идиота? Но общаясь с ним, я сам прекрасно понял то, что выкупа просто не дождусь. Его скорее спишут, чем захотят потратите на него даже те самые деньги. Как я это понял? Да всё тут просто. В данном случае, я спокойно мог это выяснить по имеющимся косвенным признакам. Этот разумный слишком сильно раздувался от гордости. Если бы он вёл себя немножко тише, спокойнее, не так явно демонстрировал мне свой страх, то я бы понял, что всё-таки можно попытаться сыграть в игру в, так называемые, похитители невинных эльфов… Или ещё во что-нибудь? Я мог бы изобразить из себя что-нибудь вроде какого-нибудь преступника, который хотел бы за похищенного лесного ублюдка получить выкуп? Но ситуация сложилась именно так, что этот разумный не мог ничем меня заинтересовать.