Амазонки Моссада. Женщины в израильской разведке

Иоланде действительно предстояло еще многое сделать в Египте, как она сказала Шилоаху и Коллеку. Напряжение в Каире нарастало по мере того, как приближалось 14 мая 1948 года. И вот, буквально за несколько дней до провозглашения Государства Израиль, Иоланда получила тревожное сообщение от своего друга Моше Шарета – второго по значимости после Бен-Гуриона человека в еврейском сообществе Палестины. Она знала, что 8 мая в Вашингтоне Шарет встречался с госсекретарем США Джорджем Маршаллом, но не знала, что Маршалл прямо предостерегал Шарета от создания еврейского государства. Маршалл предупредил: все свидетельствует о том, что евреям в Палестине уготована кровавая расправа, и Соединенные Штаты ни при каких условиях не будут включаться в конфликт для помощи евреям.

Потрясенный до глубины души, Шарет отправил Иоланде сообщение, которое они с Орой прочитали с большой тревогой. «Я возвращаюсь в Палестину со своей дочерью Яэль, – писал Шарет, – но боюсь, что мы вот-вот совершим большую ошибку». Иоланда и Ора были очень подавлены. Неужели Шарет, ближайший соратник Бен-Гуриона, хотел препятствовать созданию государства, о котором мечтал еврейский народ на протяжении двух тысячелетий? Иоланда только потом узнала, что верный Шилоах, зная о колебаниях Шарета, уже поджидал его в аэропорту, буквально на посадочной полосе схватил его и привез к Бен-Гуриону. Там Шарет сдался и смиренно подчинился своему лидеру.