Под ударом

Шашлык был хорошим – все-таки профи готовили. Под коньяк – «Курвуазье», не что-то там… заговорили о политике…

– Позвольте, Игорь Ильич, позвольте. Мы не можем, просто не имеем права поддерживать Хальк. Ну и что что они сильнее? А где ваша большевистская принципиальность?

Дурак… в ж… там вся большевистская принципиальность. Все твои слова про большевистскую принципиальность здесь – это просто красивые фразы в разговоре, а там – обгорелое мясо на рыжей от огня броне.

И те пацаны, которые там остались, – в гробу видали твою большевистскую принципиальность.

Николай встал.

– Ты куда? – моментально насторожился отец.

– Живот… скрутило.

Пошел к двухэтажным коттеджам – дамы отдыхали там, это мужчины пошли на свежий воздух мясо жарить. Горели окна… перед самым домом он скрал шаги…

– Ну… вот и жених твоей Лилечке. Старший лейтенант; немного подтолкнуть – генералом будет…

– Нет… нет, Ириш, нет. Ты его глаза видела? Сидит, молчит…

– Может, и хорошо. А то иные как начнут говорить – так лучше, чтоб молчали…