Волчица
И снова ей полезли в киску. Теперь – колдун. Осмотрел, кивнул толстяку, довольно осклабился, демонстративно вздохнул. Толстяк расхохотался, хлопая руками по бедрам. Что-то ответил колдуну, тот шутливо-демонстративно скривил губы, похлопал по мешочку, висевшему на поясе, развел руки. Мол, таких денег у него нет. И снова толстяк расхохотался. Он вообще выглядел в высшей степени довольным и благостным. Радуется, сука, что заполучил красотку! – поняла Настя.
А потом у нее уже не было возможности что-то понимать, о чем-то рассуждать. Бабища по команде толстяка схватила ее за голову, прижимая к столу, а колдун влил Насте в рот содержимое коричневого пузырька – горькое, вяжущее, пахнущее травами и чем-то неуловимо неприятным, протухлым. Насте зажали нос, и она волей-неволей была вынуждена проглотить эту дрянь – хотя бы для того, чтобы не захлебнуться и начать дышать.
Снадобье подействовало минуты через две. Вначале Настю охватил жар, будто ее вынесли на солнцепек. Потом она задрожала, заклацала зубами, как после порыва ледяного ветра, а еще через пару минут мозг Насти впал в ступор – все казалось далеким, нереальным… звуки доходили будто издалека, как сквозь вату. Боль ушла. Она больше ничего не чувствовала – ни твердой поверхности стола, ни толстых пальцев бабищи, которыми та выкручивала ей сосок левой груди, улыбаясь, как Чикатило во время убийства жертвы. Настя не чувствовала даже прикосновений – так, как если бы кожа покрылась толстой стальной броней.