Хранить вечно. Дело № 3

Но большую часть времени, часов по десять в сутки, мы проводили за заполнением толстых клеенчатых тетрадей. Их вместе с прочими письменными принадлежностями выдали нам на второй день с предложением подробнейшим образом описать все наши похождения за эти два месяца. За первые же два дня я исписал половину страниц – пальцы к вечеру буквально одеревенели.

Как-то само собой получилось, что мы не обсуждали написанное и уж тем более, не показывали друг другу готовые куски текста. Не знаю, как Марк, а я пользовался этой возможностью, чтобы избавиться от накопленного нервного напряжения, излив его на бумагу. И ведь сработало – во всяком случае, изрешеченные пулями люди в белых балахонах и безголовые зомби в чёрной, расшитой серебряными свастиками униформе перестали с завидной регулярностью являться мне по ночам…

Закончился «карантин» на восьмой день, и совсем не так, как это виделось нам с Марком. Мы-то ожидали, что наши рукописи изучат, а изучив, возьмутся непосредственно за авторов. За личными, так сказать, впечатлениями, которые, как известно, не почерпнёшь не из одного отчёта. Я даже догадывался, с кем состоится первая беседа – с Барченко или Гоппиусом, а то и с обоими сразу. О том, что нас повезут в Москву на встречу с самим Бокием, в отделе которого и трудились эти два адепта «красной магии», я не помышлял – не того всё же полёта мы птицы, чтобы удостоиться внимания одного из высших функционеров главной советской спецслужбы.