Истукан

Утолив жажду, филиппинцы, а их среди выживших было большинство, вернулись на берег. Роуз и Аналин захватили два кокоса для Майкла, по-прежнему лежавшего без чувств на том месте, куда его вынесли ночью. Иностранцы остались под пальмами, среди них два француза, Клэр и Лоран, четверо русских, Самоедовы и кудрявый парень, оставшийся без трости, и один американец – Тёрнер, везде ходивший в сопровождении юной филиппинки.

Маме Тёрнер не понравился, и она старалась держаться от него подальше. В полноте американца, в его ярко-жёлтой гавайке, коротких шортах, открывавших массивные колени и кучерявую поросль крупных ног, да и в самом поведении угадывалось нечто надменное, скабрёзное. Когда рядом проходил кто-то из мужчин, он непременно клал тяжёлую руку на плечо Дианы, своей подруги, будто обозначал власть над её юностью. Диана прикосновения Тёрнера принимала спокойно, иногда ластилась к нему, в остальном нежности не выказывала. Рита не отводила взгляда от этой разновозрастной парочки. Ей было приятно смотреть на американца – приземлённого, житейски удовлетворённого человека. Хорошо просто знать, что он существует. В меру патриотичный, уверенный в себе и во всём, что очевидно. Спокойно толстеющий по вечерам на диване перед телевизором с ведром крылышек из «Кей-Эф-Си». Воспринимающий жизнь как прямое, проходящее сквозь время шоссе с заранее отмеченными вехами заправочных, мотелей, кинотеатров и завершающим поездку кладбищем. И страшно будет, если подобный человек сломается. Не хотела бы Рита увидеть в глазах Тёрнера отчаяние.