Новые чудеса Дивнозёрья

– Ох, Тая, не зря мы мымру подозревали! Призвала она Бабая-то. Сам видел. Возле её дома с мешком шастает, кряхтит, страшную песенку поёт.

– Какую ещё песенку?

– А вот такую: «Приду в ночи беззвёздной – рыдать и плакать поздно. Не спрячешься, дружок: иди ко мне в мешок».

Дело принимало серьёзный оборот. Тайка задумалась, припоминая: чего не любит Бабай? Смелых людей, например, – это у них с Татьяной Владимировной общая черта… Кстати, в лицо ему, говорят, лучше не смотреть, чтобы не увидеть то, чего больше всего на свете боишься. Такое уж у Бабая свойство.

– Я иду туда. Пушок, ты со мной?

Глаза коловерши округлились от ужаса.

– Э-э-э… Тая, я не уверен, что в последнее время вёл себя достаточно хорошо. Цветок уронил – это раз. Штору когтями подрал – два. Третьего дня ещё и смородину объел. Да, знаю-знаю, на птичек сваливал, но раз уж мы говорим начистоту… ты только не ругайся! Признание облегчает вину.

– Чего уж тут ругаться? – пожала плечами Тайка. – Ты сам знаешь, что набедокурил.

– Нельзя мне идти. Бабай заберёт, – Пушок закрыл морду лапками. – Я был непослушным коловершей.