Величайшее благо

Он подхватил шинель и сумку. Лицо его уже вернуло свои обычные краски, но было начисто лишено выражения. Когда Гай протянул ему деньги, беженец молча их взял.

– Что теперь с ним будет? – спросил Гай, когда их соседа увели. Он выглядел беспомощным и печальным и хмурился, словно послушный ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.

Гарриет покачала головой. На этот вопрос не мог ответить никто. Впрочем, никто и не пытался.

Предыдущий день они провели на привычной земле – пусть даже Восточный экспресс и не соблюдал расписание. Гарриет наблюдала, как мимо окон плывут виноградники, залитые августовским солнцем. В жарком воздухе разворачивалась скомканная жирная бумага из-под бутербродов, под сиденьями катались пустые бутылки из-под минеральной воды. Поезд остановился, но начальника станции было не видать. Под окнами не толпились носильщики. Репродукторы на пустынной платформе перечисляли номера солдат запаса, которых призывали в их полки. Монотонность этих объявлений как бы приравнивала их к тишине: сквозь них слышалось жужжание пчел, чириканье птиц. Где-то вдалеке пропел гвардейский рожок: так бывает, когда в сон вторгаются звуки окружающего мира. Поезд собрался с силами и протащился еще несколько миль, после чего снова замер под звуки всё того же голоса, выкликавшего один номер за другим.