Трилогия Мёрдстоуна

Эротизирует и сейчас, топя стенание в сидре. Как у большинства одиноких мужчин, у него широкий репертуар стенаний.

Он лишь раз пробовал пригласить ее на свидание. Набирался отваги целый месяц. Она отказала, хотя и мягко, дав понять, что виной всему ее несгибаемый принцип: профессиональные отношения с личными перекрываться не должны. Она, собственно, употребила термин «взаимно вредить друг другу».

Кроме того, он ее боится. Сперва ему это не мешало. В конце-то концов страх и влечение обитают в человеческом сердце в одних и тех же покоях. Но со временем страх отвоевал себе в этом тесном помещеньице большую часть и жилплощади, и обстановки. Мёрдстоун боялся Минерву не только потому, что она (признавал он с горечью) куда опытнее его в постельных делах. Нет, скорее потому, что она уверенно вращалась в мире, который он презирал, но от которого зависел. Она разбиралась в издательском бизнесе, а он только и умел, что писать книги.

До сих пор, пока он не соизволял обо всем этом задумываться, издательский бизнес представлялся ему безбрежной рекой, питаемой (и загрязняемой) непредсказуемыми и не отмеченными на картах притоками. Он знать не знал, как функционирует этот поток. Где там коряги, где мели, где судоходные каналы. А вот Минерва знала. Видит бог, знала еще как! Роскошная, уверенная и недоступная, она стояла у руля парохода «Подростковая литература», бестрепетно ведя его по коварным течениям между хищных аллигаторов, пока он, увенчанный лаврами Филип Мёрдстоун, судорожно цеплялся за перила.